— Отстань от меня, ты, извращенец! — симпатичная девушка лет
шестнадцати быстрым шагом пересекала улицу. Следом за ней, засунув руки в
карманы брюк, шел высокий светловолосый парень.
— Эй, полегче! — он ухмыльнулся. — Я всего лишь предложил понести твою сумку.
— Я сама в состоянии нести МОЮ сумку! — девушка повернула голову, отвечая
парню, и не заметила кочки на дороге. — Ай! — но он успел подхватить ее до
того, как она упала.
— Осторожнее надо быть, — улыбнулся он, сжимая девушку в объятьях.
— От...отпусти меня! — немедленно покрылась румянцем девушка.
— А как же поблагодарить спасителя? — всё с той же улыбкой парень приблизил
своё лицо к её лицу.
— Отпусти, я сказала! — рявкнула девушка, и он тут же выпустил ее. Девушка тут
же отвернулась. — Спа...сибо... что помог.
— Не за что, — в улыбке парня промелькнул оттенок грусти. — Просто будь
осторожнее, ладно?
Девушка ничего не ответила, только опустила голову и сделала несколько шагов
вперед. Парень тут же направился следом.
— И почему ты меня преследуешь? — опять взорвалась девушка, ускоряя шаг.
— Просто мне в ту же сторону, — не отставал парень. — К тому же, вдруг на тебя
по дороге нападут какие-нибудь извращенцы?
— Я УЖЕ не могу отделаться от одного, — огрызнулась девушка. — Ты не просто
извращенец, ты... пришелец-извращенец!
***
— Кого-то они мне напоминают, — рассеянно пробормотал Усуи Такуми, барабаня
пальцами по рулю своей машины.
— Всё это напоминает злую шутку, не так ли? — невесело улыбнулась Мисаки,
сидящая рядом с ним на переднем сиденье.
Двое провожали взглядом идущих по улице детей. Повисла тишина.
— Твой сын очень похож на тебя, — спустя некоторое время нарушила молчание
Мисаки.
— То же могу сказать о твоей дочери. — Парочка уже скрылась из вида, а сидящие
в машине мужчина и женщина продолжали смотреть в одну точку сквозь стекло. —
Сколько лет прошло, Аюдзава?
— Миюки уже шестнадцать, — ответила Мисаки. — И моя фамилия уже давно не
Аюдзава.
Усуи промолчал. Опять воцарилась тишина.
— Такэси постоянно о ней говорит. Но я не знал, что она — твоя дочь.
— Вот ведь ирония судьбы, правда? — усмехнулась Мисаки. — От Миюки я слышала
только "этот извращенец".
— Ты ей рассказывала? — пальцы мужчины по-прежнему выстукивали какой-то ритм.
— Нет. Ты?
— Тоже.
— Эта ситуация... — начала Мисаки, но договорить не успела.
— Ты ведь не станешь им мешать? — перебил ее Усуи. — Такэси... она на самом
деле дорога ему.
Мисаки вздрогнула и, повернув голову вправо, встретилась взглядом с Такуми.
Действительно, еще несколько минут назад, как только она узнала, что
"чертов извращенец" Такэси -кун — сын Усуи Такуми, первой её мыслью
было запретить дочери общаться с ним, но потом разум взял верх над чувствами.
Мисаки не собиралась встречаться с Усуи, не собиралась сидеть с ним вдвоем в
его машине. Она даже не знала, что Усуи Такуми сейчас тоже живет в Токио.
Мисаки просто хотела одним глазком взглянуть на парня, о котором ее дочь
постоянно говорит, но которого отказалась привести домой или просто представить
матери. Каково же было удивление Мисаки, когда она, изображая шпиона,
наткнулась на Усуи, занимавшегося тем же — только следил он за собственным
сыном. Первым смекнув, что Миюки — не самая обычная одноклассница его сына,
Такуми предложил Мисаки поговорить. Возражать у нее не было сил.
И теперь они сидели вдвоем и бередили старые раны. Но Мисаки совсем не хотелось
вспоминать события двадцатилетней давности, когда Такуми пришлось уехать в
Лондон, а она не смогла бросить мать и сестру, чтобы последовать за ним. Не
хотела вспоминать, как он вернулся, и они снова не поняли друг друга, а его
семья сделала всё возможное, чтобы расширить пропасть между ними. Как он опять
уехал, а семейство Волкер продолжало плести интриги... Как через некоторое
время на нее вылилось слишком много — последнее сообщение от семьи Волкер с
известием о женитьбе Такуми, болезнь и смерть матери, гибель Судзуны. Так
получилось, что человеком, оказавшим ей неоценимую поддержку, человеком,
который помог ей выбраться из бездны отчаяния, был...
— Он до сих пор наряжается в женские вещи? — одновременно со злостью, обидой и
сожалением в голосе произнес Усуи.
— Нет. — Мисаки отвернулась. — Давно нет. — Она почувствовала, как переставший
отбивать барабанную дробь на руле Такуми протянул руку, чтобы коснуться её. —
Прости. — он так и не решился прикоснуться. — Мне пора. — Она открыла дверь
машины.
— Я подвезу тебя.
— Не стоит, Такуми, — возразила Мисаки уже выйдя из машины. — То, что было,
прошло, а прошлого уже не вернешь.
— Ты как всегда серьезна, Аюдзава, — попытался улыбнуться Такуми.
— Я ведь уже сказала, я давно не ношу эту фамилию.
— Я не могу называть тебя другим именем.
В последний раз повисла тишина. Такуми снова отбивал ритм на руле.
— Что нам делать, спрашиваешь?
Усуи вздрогнул от неожиданного вопроса, прекратил барабанить.
— Значит, ты... — казалось, он чем-то сильно удивлен.
— Да. — Мисаки говорила, повернувшись спиной к машине. Дверь всё еще была
открыта — она придерживала ее рукой. — Забудь обо всем, что было между нами.
Давно следовало это сделать.
— А они? — в голосе чувствовался холод. — Ты не запретишь Миюки общаться с
Такэси?
— Не думаю, что у меня получится. Усуи... — голос вдруг стал хриплым, произнося
его имя. — Если судьба играет в такие игры, наша задача — сделать всё, чтобы
они были счастливы.
— Мисаки, а ты? — Он смотрел на нее. — Ты счастлива?
— У меня есть всё, что нужно для счастья. Есть семья. Есть муж и дочь. — Мисаки
повернулась, но только чтобы захлопнуть наконец дверцу машины. — И я никогда их
не брошу, — прошептала она уже сама себе и, развернувшись, уверенным шагом
пошла по направлению к дому.
... Каждый шаг давался с трудом. В груди щемило, по щекам текли слезы. Но Усуи
Такуми не должен увидеть ее слабости...
... О чем он думал, используя Азбуку Морзе? Конечно, она поняла всё, что он
выстукивал. Она выучила ее давно, на спор, в очередной раз доказывая что-то
Аою...
...Самым ужасным было то, что Миюки на самом деле была влюблена в Такэси. Не
надо было быть экстрасенсом, чтобы увидеть это. Сацуки часто шутит, что Миюки —
вторая Мисаки, но это не так. Она не повторит ее ошибок, не повторит ее судьбу!
... Такуми продолжал сидеть в машине. Он знал, что Мисаки играла. Но у этой
игры слишком жесткие правила — выйти из нее невозможно. А еще Такэси. Такэси,
который и дня прожить не может, не увидев Миюки, ходит за ней по пятам, и
держит ее фотографию в рамке на своем письменном столе...
...Влюбленный идиот!
Усуи опустил голову, практически лег на руль. Он знал, что ничего не вернуть,
знал, но признавать не хотел, поэтому и выстукивал всё время...
"Я так скучал"
"Я до сих пор люблю тебя"
"Ты дорога мне"
"Это была ошибка"
"Прости меня"
"Я люблю тебя"
"Черт возьми, что нам теперь делать"
|
